Денис Наливайко – не типичный комментатор.
С детства он заикается: иногда с трудом произносит слова, начинающиеся на определенные буквы. Несмотря на это, Денис попал в школу спортивной журналистики Василия Уткина и стал комментатором. Четыре года он работал на «Телеспорте», а с 2021-го комментирует чемпионаты Англии и Испании на Setanta Sports.
Ниже – интервью Дениса о том, как преобразовать проблему в особенность, учебе у Уткина, работе и жизни в Грузии.
Наливайко заикается в жизни, но не в эфире
– Когда у тебя начались проблемы с речью?
– С детства. Назовем это заиканием, хотя врачи и логопеды считают это запинками в речи. Я ощущаю это, как будто не хватает воздуха. Часто я рассказываю про это знакомым, а они удивляются, поскольку не замечают этого.
Поначалу очень сильно переживал: запинки проскакивали в эфире, я судорожно лез в комменты в поисках хейта, но люди списывали это на волнение. На самооценку отчасти повлиял Василий Уткин: «Картавые, шепелявые комментаторы были, а заикающиеся – нет. Возможно, будешь первым».
Со временем, переслушивая эфиры, понял, что акцентируюсь на этом больше, чем нужно. Плюс научился работать с этим.
– Как?
– Меня часто спрашивают: «Как ты заикаешься в жизни, но не в эфире?» В эфире мозг работает чуть в другом режиме, чем в жизни – всегда мыслит на слово вперед.
Запинки случаются со словами на проблемные буквы: «к», «п», «р» (выговорил только лет в пять), «т», иногда «с». Недавно хип-хоп группа Cypress Hill превратилась в «Сасайпрес Хилл». Теперь только так ее и называю.
– Пытался исправить это?
– Нет, просто научился контролировать. Сейчас понимаю: если меня закоротит, нужно сделать паузу и выдохнуть.
– В школе травили за это?
– Из-за этого у меня были небольшие комплексы, но никто никогда не буллил. Спасибо одноклассникам.
В школе у нас были крепкие театральные традиции, КВН – и я никогда не заикался на сцене. Это и научило меня прислушиваться к себе и понимать, когда выдохнуть. Когда стал комментом, хотел заняться со специалистом по сценической речи, но быстро забил.
– А от коллег прилетало?
– Никогда. Чаще мы подкалываем друг друга, что ничего не понимаем в футболе, ха-ха.
– Любимая история про речевой факап.
– На «Телеспорте» комментировал матч «Торино», за который играл босниец Амер Гояк. В моменте оговорился и назвал его «Гомиком». Даже замьютил микрофон, чтобы просмеяться – но не из-за ошибки, а из-за того, что вообще вспомнил такое древнее слово.
Наливайко попал в журналистику из-за пересдачи по индонезийскому языку и, возможно, фамилии
– Как ты попал в школу спортивной журналистики Василия Уткина?
– Максимально рандомно. Прокрастинировал вместо подготовки к пересдаче по индонезийскому языку в ИСАА МГУ [Институт стран Азии и Африки]. Залипал в ВК и увидел пост, что Василий Уткин попал в сексистский скандал. Так я узнал, что он открывает школу спортивной журналистики и не берет туда девочек.
Давно хотел попробовать себя в спортивной журналистике и ничего не делал для этого – но наманифестировал так, что увидел эту заявку.
– Не брать девочек и раздуть скандал с сексизмом – продуманный пиар-ход?
– Не думаю. Вася не брал девчонок, потому что не хотел поступать с ними жестковато в процессе обучения. Кстати, в следующих наборах они уже были. Кроме того, на каждом потоке был возрастной ценз (16-21 год), который иногда не соблюдался. Вася любил и сам нарушать правила, и когда рок-н-роллят другие.
– Какие этапы отбора были в школе?
– Первый: анкета. Нужно было обрисовать круг постоянных интересов: книги, сайты и авторов, которых читаешь, какими соцсетями пользуешься, а какими и почему нет.
Второй: тезис – антитезис. Нужно было написать два текста с противоположными взглядами. Я писал про женский футбол: что это круто, и что нет. Тогда они казались мне гениальными, но сейчас похожи на школьные сочинения.
Третий: вымышленное интервью. Нужно было задать вопросы известному человеку и держать в голове возможные ответы, чтобы задать уточняющие вопросы. Я «интервьюировал» тренера женской сборной России по гандболу Евгения Трефилова. Кроме спортивных вопросов, меня интересовало, как хорошо он знает Краснодар, смог бы провести экскурсию.
Четвертый: прочитать роман Умберто Эко «Нулевой номер» и готовиться к собеседованию, если на него пригласят. Это книга про работу редакции, вероятно, поэтому Вася ее и выбрал.
Пятый: собеседование с Уткиным и основателем Спортса Станиславом Гридасовым в ресторане в центре Москвы. Я сел за стол, они предложили чай, Вася сказал: «Ну, наконец, хоть кто-то согласился». Поднимаю кружку, а рука вся дрожит.
Вася спросил, кто мой любимый спортивный автор, и этим поверг меня в ступор, поскольку я читал, не обращая внимания на авторов. Уткин нарисовал несколько футбольных схем и спросил, какая из них самая удобная для прессинга. Я ткнул на 4-4-2, но Вася ответил, что 4-3-3, потому что на тот момент [в 2016-м] в ней было наибольшее количество футболистов в центре поля.
Я аргументированно ответил на все вопросы, но мне казалось, что это провал. Так расстроился, что на выходе из ресторана вписался в стеклянную дверь на глазах у красивой хостес. Зашел в соседний бар, выпил две пинты – с полным ощущением, что провалился. Но через две недели получил письмо, что меня приняли. От счастья бегал по квартире. Непередаваемые эмоции.
У меня долго была теория, которую Вася не подтвердил: Уткин взял меня тупо из-за фамилии, потому что мы занимались в пабах. Уж слишком гениально это подходит.
– Как проходило обучение?
– Собирались в барах два раза в неделю. Перед занятием тянули карты: красная – английская группа, черная – испанская. Карта также закрепляла за тобой команду из нижней десятки АПЛ и Ла Лиги. В колоде были и джокеры: в Испании – «Валенсия», в Англии – «Вест Хэм». К каждому семинару мы писали по тексту разного формата, которые потом разбирали.
По понедельникам были лекции, на которые Вася приглашал разных спикеров: главреда «Новой газеты» Дмитрия Муратова, журналиста Сергея Доренко, Валерия Карпина, Леонида Слуцкого. Самое смешное, что почти все, включая главреда Спортса Юрия Дудя, говорили: «Ну зачем вам спортивная журналистика?»
Изначально это была школа журналистов, но потом по субботам добавили факультатив для комментирования. Я шел в школу Уткина и Гридасова с желанием не комментировать, а писать. Мне казалось, что русской спортивной журналистике не хватает метафорического слова.
– «Они учились на нашем в том числе примере, что-то брали от нас, а от чего-то осознанно отказывались», – писал Уткин в 2007-м о молодых комментаторах. Что брал, а что отсекал ты?
– Мы все хотели походить на Васю, перенимали его черты – особенно лингвистическое жонглирование. Я старался брать легкость, игру на образах, метафорах, чтобы не сваливаться в скучное комментирование.
Уткин советовал следовать трендам, не отсылать зрителя к советскому кино, потому что публика меняется. Хочешь сделать аллюзию – лучше на нового «Бонда» или Уэса Андерсона. Он часто ходил на ночные сеансы, не пропустил ни одного блокбастера. С появлением поп-культуры идеи для отсылок перешли в тикток, рилсы и мемы.
– Как пережил смерть Уткина?
– Это произошло внезапно и даже мистически.
В тот день утром я записал голосовые для текста про Васю, который готовился к его победе в конкурсе «Любимый комментатор России». Вечером за ужином рассказал об этом жене. Она сказала, что это звучит как эпитафия. Выходим из ресторана, и в наш редакционный чат сыпятся сообщения. Все сетантовские выпускники васиной школы – я, Даня Даченков, Дима Бажанов, Артем Копытин – купили билеты и полетели в Москву.
Пережить смерть Васи было тяжело, но в этом и прелесть профессии. Васи сильно не хватает, но всегда можно открыть его репортажи и чему-то в них научиться. Это успокаивало меня от безвозвратной потери человека. Он умер, но его голос жив.
Денис часто шутил в эфирах (за это стыдно) и генерил много мемов (хранит на компе)
– Как ты начал комментировать?
– Вася возглавил редакцию «Телеспорта» и взял туда 10-15 из 20 студентов своей школы.
На «Телеспорте» мы сначала работали в офисе «Москва-Сити», комментировали чуть ли не из подсобки, а некоторые трансляции вели из обычной переговорки. Комментили без наушников – не слышали себя. Поэтому иногда ты кашлял с включенным микрофоном. Сначала мы учились монтировать и озвучивать сюжеты. Только через полгода съехали в нормальный офис и стали полноценно комментировать.
– Часто говорил девушками, что у тебя офис в «Сити»?
– Было, да. Ну это флекс ради флекса.
– Когда провел первый эфир?
– На широкую аудиторию – в сентябре 2017-го со Стасом Мининым.
Летом того же года Вася приглашал нас комментировать Кубок конфедераций в московский «Джон Донн» (он был креативным директором бара). Уткин называл этот жанр «стендап-комментарий», потому что ты должен шутить, работать с аудиторией. Для публики тут футбол стоит на первом плане, а для коммента уходит на второй – нужно больше взаимодействовать с публикой.
– Были факапы во время работы в баре?
– Помню только один случай, когда в перерыве чуваки подошли к организаторам и попросили, чтобы я больше не комментировал. Вроде бы я просто мешал людям смотреть футбол. Конечно, это ударило по самооценке, но я понял, что дело не только во мне, но и в публике.
– Говорил об этом Васе?
– У нас были приятельские, но не дружеские отношения. Мне всегда было тяжело общаться с ним – давила аура. При этом с удовольствием помогал ему, когда он просил: делал первую эмблему «Эгриси», пропуски на матч с командой Картавого Ника.
Еще много фотошопил во время его зарубы с Владимиром Соловьевым. Вася рассказывал идею и спрашивал, смогу ли я это сделать. Например, вставить лицо Соловьева в фотографию Ким Чен Ына или отредактировать название соловьевской книги.
– На «Телеспорте» ты комментил чемпионаты Бразилии, Японии, Венгрии, Словении, Чехии, теннис, хоккейную ЛЧ, детский турнир Памеса Ла Лига Сантандер «Надежды», клубный ЧМ по пляжному футболу. Была мысль: «Зачем я этим занимаюсь»?
– Ни разу. Комментирование – ремесло. Этому может научиться каждый.
На «Телеспорте» у нас была сдельная работа. Сначала платили за матч, потом – за час, поскольку начали работать не только футбол. Я снимал квартиру, жил с девушкой. Это мотивировало.
Купил умные часы и отбил их стоимость за пару месяцев: когда кто-то отказывался от эфиров или прилетал матч сверх классического расписания – его давали тому, кто первым писал в чат, что готов. Я забирал почти все.
– Матчи чемпионата Японии комментил с особым кайфом?
– У меня вся семья связана с Японией: мама и сестра – японисты [специалисты, посвятившие профессиональную деятельность исследованию Японии], они четыре года жили в стране. Папа тогда не знал язык, но работал официантом. Кстати, я вообще не знаю советских мультиков – рос на диснеевских, которые смотрел на английском или японском.
Футбол был низкого качества, но я находил в нем какой-то шарм. В сезоне-2019/20 запомнились японские болельщики. Они сидели в шахматном порядке, им запретили петь, чтобы сохранять дисциплину на местах.
– Тебе доплачивали за финты с фотошопом (раз, два, три)?
– Ха-ха, это было по фану. Мне захотелось так анонсировать свои эфиры. Наш с женой любимый мем – «Девочка с эйсиками».
– Сейчас не кринжово?
– Не-а, у меня на компе даже есть папка, где все они хранятся. Повторов было не избежать. Уже на «Сетанте» я делал мем, где я – Фродо, а Михаил Мельников – Гендальф. В нашей редакции все посмеялись.
– Как ты выработал свой стиль комментирования?
– Поначалу искал образы, аллюзии. Сейчас понимаю, что порой это звучало по-детски, с шутками был перебор. Хотя в твиттере появился аккаунт с нашими цитатами – пулу зрителей, в том числе девочкам, это нравилось. Когда приехал на «Сетанту», посмотрел один из своих первых эфиров – полная катастрофа. Классический момент, когда ты кринжуешь, видя себя мелкого.
Ребята, которые только-только начинают комментировать, страдают этим в первые год-два. Потом прогрессируют и уходят от таких легких филологических приемчиков.
– Три ошибки молодых комментов.
– Увлекаются игрой, шутками, не задают вопросы, почему именно это происходит на поле.
Самая главная проблема – переподготовка, когда ты выписываешь кучу фактов и вываливаешь их с первых минут. Только на «Сетанте» понял, почему опытные комментаторы советуют приберечь факты и первые минут пять покатать мяч, посмотреть, как команды выстраиваются.
Наливайко в Грузии: полюбил лобиани, скучает по банкингу, женился – и получил от государства бутылку Саперави
– На «Сетанту» тебя позвали в апреле 2021-го. Как это случилось?
– В 2021-м мы уже понимали, что «Телеспорт» закрывается. Появился Okko, который собирался выкупить Испанию. Вставал вопрос, что делать дальше.
В апреле Кирилл Дементьев прислал сообщение: «Привет! А не хотел бы ты пожить в Грузии?» Он рассказал о проекте, я спросил девушку – она быстро согласилась. Пожить и поработать за границей – классный опыт.
– «Как я понимаю, многие поехали под мои гарантии. Поехали работать со мной. И наши организаторы никого не обманули, выполнили все обещания, за что я им благодарен», – говорил Дементьев. О чем речь?
– Финансовые обещания, поиск квартиры. Нам ни разу не задерживали зарплату, хотя на «Телеспорте» такое случалось: от недели до месяца.
– Как изменилась твоя зарплата после переезда?
– Почти не изменилась, но с отличием: сейчас фикс, а там была ставка за матч.
– Учишь грузинский?
– Ходил полгода, но у нас развалилась группа. Плюс под конец сезона свалилось много работы, поэтому не хватало сил. При разговоре много не скажу, но контекст пойму.
– Где живешь в Тбилиси?
– В Сабуртало, одном из центральных районов Тбилиси. В соседнем доме, по мнению всех тбилисцев, пекут лучший в городе лобиани – пирог с фасолью.
Мы все думаем, что грузины не могут жить без хинкали или хачапури. Нифига. Они не могут жить без лобиани. Я сначала не понимал этого прикола, так как это сомнительная комбинация – пирог с фасолью. Но как-то я подумал, что очень хочу лобиани. Тогда понял, что ассимилировался.
– Нет еще интоксикации от хинкали, хачапури и других грузинских блюд?
– Не-а. Питаться местной кухней – это все еще относительно недорого. Проблема в том, что экспаты не могут питаться ей 24/7. Ем хинкали и хачапури с периодичностью. Сейчас, когда холодает, ничто не сравнится с 5-7 хинкалями, куриным шашлыком и рюмкой чачи.
– Во сколько раз выросла аренда квартиры за три года?
– Мне безумно повезло с лендлордом. По приезде снял квартиру за два дня. Тогда еще комиссия за услуги риэлтора перекидывалась с квартиросъемщика на арендодателя.
В 2021-м бюджет на квартиру был 300 долларов – можно было снять хорошую однушку в центре. Моя квартира стоила чуть дороже, но меньше рынка. В 2022-м все изменилось, но моя аренда выросла всего-лишь в полтора раза за 3,5 года.
– Чего не хватает из того, что было в Москве?
– Москва избалована сервисом: такого уровня нет нигде. Но даже в этом вопросе Тбилиси очень сильно и быстро развивается благодаря экспатам. Конечно, бывают случаи, когда ты долго ждешь, пока тебя обслужат. Тбилиси стал хабом для экспатов, где легко открыть бизнес. Например, лицензию на алкоголь можно получить за полчаса – легально. Налоги на ИП тоже смешные.
У меня было опасение, что Грузия не такая технологичная: боялся, что не будет оплаты телефоном, доставок. Но доставка чудесно работает 24/7 – даже алкоголя. Не хватает только банковской системы, которая есть в России, ассортимента некоторых товаров и удобных маркетплейсов.
– Кирилл Дементьев рассказывал: если открыть сервис по ремонту, можно озолотиться.
– Подруга звонила в компанию, чтобы ей провели интернет – сделали через неделю. Мне в этом плане повезло. Я позвонил в 14, мне сказали, что мастер приедет в 18. Я переспросил: «В 18 сегодня?» Оказалось, да.
– Грузия – более протестная страна?
– Более свободная. Протестное движении Грузии – очень важная часть истории страны.
Когда переехал, ко мне прилетела подруга. Мы знали, что у парламента митинг и думали обойти его дворами, но прошли сквозь. Тогда, в 2021-м, все было мирно: люди – митингуют, полиция – их охраняет. Сейчас все изменилось в худшую сторону: задача «охранять» сменилась на «устрашать». Водометы, слезоточивый газ, дымовые гранаты – все это на мирных протестах. Фейерверки против полиции – ответ на газ, а не наоборот.
– Летом ты женился в Грузии. Как там устроен этот процесс?
– Пришли в ЗАГС, подали документы, выбрали дату. Можно жениться прямо в Доме Юстиции, но у нас была небольшая церемония именно в ЗАГСе – на грузинском. Это было очень здорово. Я попросил коллегу, который говорит по-грузински, чтобы он переводил. От государства нам подарили бутылку Саперави, хотя я хотел книгу «Витязь в тигровой шкуре», которую часто дарят молодоженам.
– В опросе Спортса «Любимый комментатор России» ты занял 64-е место из 102. Как оценишь?
– Приятно, особенно, учитывая то, что я давно не работаю в России.
– На «Сетанте» ты комментируешь АПЛ и Ла Лигу. Как так вышло?
– В 2017-м «Телеспорт» купил права на показ Ла Лиги в России и под это основал редакцию. Вася [Уткин] позвал нас комментировать чемпионат Испании. А в школе Уткина я как раз работал в испанской группе, а моей закрепленной командой был «Эспаньол». До этого не воспринимал ничего, кроме АЛЛ, но вот так под влиянием Стаса Минина, который курировал нашу испанскую группу, подсел на испанский футбол.
Когда я приехал на «Сетанту», комментаторов спросили о предпочитаемых лигах, и я сказал, что кроме Ла Лиги хочу комментировать АПЛ. У чемпионата Англии никогда нет недостатка желающих.
– Как и когда ты стал болеть за «Манчестер Юнайтед»?
– Меня пугают люди, которые могут четко сказать, что болеют за кого-то с какого-то конкретного года или события.
В детстве мы часто смотрели футбол вместе с папой, и от него сначала передались симпатии к «Спартаку», а потом и к праймовому «МЮ», в который было невозможно не влюбиться. Плюс я, как и многие на «Сетанте», фанател от Уэйна Руни.
– Как ты подавляешь в себе болельщика во время репортажа?
– В эфире переключается внутренний тумблер. Я всегда стараюсь быть объективным и критичным к команде, за которую болею.
– Самый большой матч в твоей комментаторской карьере.
– Два финала Лиги чемпионов: «Реал» – «Ливерпуль» в 2022-м и «Сити» – «Интер» в 2023-м.
– Кем бы ты был, если бы не комментаторство?
– Понятия не имею. Я не мог об этом даже мечтать. Я люблю это дело и чувствую себя в нем органично. Школа Уткина совпала с тем, что я завалил пересдачу по индонезийскому. Встал вопрос, куда мне переводиться. Когда появилась школа Васи, я ушел с головой. Мне приятно понимать, что меня знают коллеги по профессии. Сейчас я не думаю, что это может закончиться – стараюсь прогрессировать.
Весь спорт – на Setanta Sports
🟡⚫️ Скидка 30% по промокоду (один на аккаунт) Setanta Sports: NEWS24 – на месяц, YEAR24 – на год.Оформи подписку на setantasports.com и наслаждайся лучшими спортивными трансляциями!
