Одил Ахмедов – один из самых известных футболистов Узбекистана.
В яркой карьере Ахмедова был родной «Пахтакор», звездный «Анжи», частный «Краснодар» и чемпионский «Шанхай СИПГ».
В конце 2021-го Одил стал вице-президентом Ассоциации футбола Узбекистана: равняется на академию, воспитавшую Тьерри Анри и Килиана Мбаппе, и мечтает о чемпионате мира.
Валерий Самсонов встретился с Ахмедовым в Ташкенте и расспросил о бедности, проблемах сверхбогатого «Анжи», игре в Китае и менеджерских успехах.
Ахмедов отказался от 5 млн евро в год и уехал в «Анжи» – фанател по Роберто Карлосу
– В 2011-м вы перешли в напичканный деньгами «Анжи». Когда поняли, что попали в сказку?
– После Кубка Азии-2011 (Узбекистан стал четвертым, Ахмедов забил два мяча – Setanta Sports) было 3-4 солидных предложения. Большая часть – из Саудии [Саудовской Аравии]. Последние переговоры были лично с владельцем «Аль-Шабаб» – через несколько часов шейх предложил [зарплату] 5 млн евро в год. Папа отговорил: «В Саудии еще успеешь поиграть».
Я очень хотел выступать в Европе. Сказал агентам, что для начала [карьеры в Европе] было бы неплохо поиграть в России. Поступило предложение от московского «Динамо». Сделали визу, чтобы я прилетел на сборы на Кипр. За три дня до вылета агент сказал об интересе «Анжи» – я сперва отказался.
Потом директор «Пахтакора» Самвел Бабаян, который сейчас тренирует «Навбахор», соединил с [тренером «Анжи»] Гаджи Гаджиевым. Он рассказал о планах и сообщил, что уже подписали Роберто Карлоса, плакаты которого в детстве висели в моей комнате. Поэтому выбрал «Анжи». На сборе в Турции к команде присоединились большие игроки. Тогда я понял, что проект серьезный.
– Как отказались от 5 млн евро в год?
– Не переживал по этому поводу. Я вырос в бедной семье: голод, нехватка денег, но у меня была цель расти как футболист. Знал, что большие деньги – вопрос времени.
– Как выглядела бедность?
– Я рос в кишлаке, где, чтобы выжить, люди выполняют много черновой работы. Папа трудился в госучреждении. Зарплата была маленькая, а семья большая: у меня четыре брата и сестра. Поэтому мы с братом помогали отцу. Например, ездили на базар или к стадиону продавать яблоки, груши.
В 2000-м я переехал в интернат «Пахтакора». Иногда не было денег на метро или автобус – на тренировку 10 километров шел пешком. С божьей помощью выбрался из таких условий.
***
– В чем «Анжи» не соответствовал уровню?
– Все было отлично, кроме администраторов. Например, после тренировки мы бросали грязную форму в корзину, вещи стирали, и также сваливали обратно – мы сами искали, где чья форма.
Потом из «Баварии» привезли администратора, который навел порядок: приходишь на тренировку – все готово, попросишь что-то – сразу дает.
– Что в «Анжи» вас поразило больше всего?
– Когда владелец «Анжи» Сулейман Керимов подарил Роберто Карлосу игрушечный «Бугатти», в котором были ключи от настоящего. Карлос – очень простой, позитивный человек. Никогда бы не подумал, что он легенда футбола.
– «Игорь Денисов говорил много неприятного о чернокожих футболистах «Анжи». Расшифруйте вашу цитату, пожалуйста.
– Денисов – футболист с характером. После одного из матчей он поругался с Буссуфа или Диарра, и в команде начался конфликт: стал разваливаться коллектив, который очень важен в футболе. Вскоре ушел Гус Хиддинк, нам сообщили о смене вектора развития, и что все желающие могут покинуть клуб.
Хиддинк был авторитетом, но почти все в команде решал Самюэль Это’О. Он хотел выигрывать, забивать, делал много хорошего для клуба. Например, собирал с футболистов премиальные для администраторов и других сотрудников клуба.
Также Это’О убрал из команды Карлоса из-за давнего недопонимания, которое случилось в мадридском «Реале». Отстранение бразильского защитника пошло на пользу: при всем уважении, ему было под 40, и он уже был не тот.
***
– Летом 2011-го вас звал лондонский «Арсенал». Почему не сложилось?
– Прошло только полгода после перехода в «Анжи». У махачкалинского клуба были большие амбиции, поэтому не отпустили. Плюс я хотел поиграть в России два-три года, чтобы не было резкого скачка от чемпионата Узбекистана до АПЛ.
– Алишер Усманов звонил?
– Нет. Один раз пересекся с ним, но мы просто поздоровались.
– В 2022-м «Анжи» умер. Что почувствовали, когда узнали об этом?
– О, я не знал. Жалко, что клуб с такой историей прекратил существование. В Дагестане должен быть клуб РПЛ.
– После вылета «Анжи» из РПЛ вами интересовались ЦСКА и «Зенит». Почему выбрали «Краснодар»?
– Убедил владелец клуба Сергей Галицкий. Плюс погода в Краснодаре похожа на Узбекистан. Чувствовал себя, как дома.
– Но ЦСКА же был чемпионом и напрямую попал в групповой этап Лиги чемпионов.
– Конечно, я хотел попробовать себя в Лиге чемпионов, но Галицкий убедил меня, что «Краснодар» скоро станет постоянным участником этого турнира.
– В 2015-м «Краснодар» взял первую бронзу. Как это стало возможным?
– Могли взять золото, но не хватило опыта и ментальности: потеряли очки в последних матчах сезона.
– Игорь Шалимов и Олег Кононов – в чем отличия тренеров «Краснодара»?
– Мне было проще работать с Кононовым, потому что понял его требования и тактику. С Шалимовым было очень тяжело, но благодаря ему Федор Смолов стал лучшим бомбардиром РПЛ (в сезоне-2015/16 Смолов забил 20, в сезоне-2016/17 – 18 голов – Setanta Sports). Шалимов научил его простым вещам: обрабатывать мяч вперед – Смолов стал забивать.
– «Кокорин – талантливейший игрок. Увы, его подвели характер и дисциплина». А что скажете о Смолове?
– Похожие игроки, но Смолов контролировал эмоции. Он более профессиональный футболист.
Ахмедов выбрал Китай вместо Европы: зарплата выросла вдвое, но пришлось везти узбекского повара
– Как вы оказались в Китае?
– Зимой-2016/17 у меня были два варианта: «Ницца» предлагала маленькую зарплату и сумму за трансфер, а у «Шанхая» были совершенно другие возможности. Мне было почти 30, поэтому выбрал Китай.
– В 2011-м и 2013-м вы мечтали о Европе, но в 2017-м выбрали Китай. Что изменилось?
– В 24-26 лет я бы поехал в Европу, а в 29 уже были чуть другие приоритеты. В Китае собирали сильных футболистов, что стало одной из причин, почему я поехал в Азию.
– Вы получали в «Краснодаре» почти 2 млн евро. Во сколько раз больше предложили в Китае?
– В два.
– «Ахмедов выбрал не футбол, а деньги». Как вы относитесь к таким разговорам?
– То же самое писали и в Узбекистане. Уверен: кто так говорит, сами бы согласились на такое предложение: тогда – из Китая, сейчас – из Саудии.
– С вами в Китае был личный узбекский повар. С питанием все было плохо?
– Первые несколько лет из-за специй мне было сложно есть местную пищу. Поэтому привез из Узбекистана повара и местные продукты, чтобы он готовил плов. За все это платил я, но выходило немного. Тем более он мой родственник.
– За месяц до старта сезона в Китае сократили лимит до трех легионеров на поле. Как отреагировали в клубе?
– Это было неожиданно. Клубы ругались-ругались с федерацией, но смирились. Андре Виллаш-Боаш сказал легионерам, что кто-то из нас одну игру пропускает по очереди. Так и было.
– Чем запомнился футбол в Китае?
– Футбол держался на легионерах: кто подписывал сильных иностранцев – боролся за чемпионство. Почти все стадионы были новые, всегда заполнялись. В отличие от России, болельщики никогда не ругали футболистов – только поддерживали.
– Кто из звездных легионеров вас поразил и почему?
– Марко Арнаутовичу все было пофиг – такой австрийский Кокорин. Халк пахал больше всех: работал дополнительно до и после тренировки. Оскар особо не напрягался, но на игре был лучшим.
Ахмедов-менеджер: развивает футбол в Узбекистане и вкладывает в свою академию 200-300 тысяч долларов
– Как и когда вы стали вице-президентом Ассоциации футбола Узбекистана?
– Два года назад я заканчивал карьеру. Позвонил президент федерации [Абдусалом Азизов] и позвал на работу.
– Какие у вас обязанности и задачи?
– Сейчас главная задача Ассоциации футбола Узбекистана – наладить детский футбол. Если в его лице у нас будет крепкий фундамент, то и со всем остальным будет порядок. Нам не хватает тренеров, технических директоров. Работаем над этим.
Президент [Узбекистана Шавкат Мирзиеев] интересуется футболом, хочет результаты, поставил задачу поднять академии. В этом году мы ездили в Марокко и французскую академию Клерфонтен (выпускники: Тьерри Анри, Николя Анелька, Вильям Галлас, Луи Саа, Килиан Мбаппе и многие другие – Setanta Sports). Там все сделано для игроков: поля, медицинские комплексы, тренеры, психологи. Сейчас в пригороде Ташкента строим свой Клерфонтен – национальную академию футбола с похожими условиями.
– Нехватка тренеров – от низких зарплат?
– Раньше детские тренеры получали около 300 долларов. Благодаря президентскому указу зарплаты выросли до 700-800, а иногда и до 1 000 долларов. Если футболист попадает в сборную Узбекистана своего возраста, зарплата тренера автоматически поднимается.
– Год назад совладелец «Айнтрахта» Козим Арипов рассказывал мне, что главная футбольная проблема Узбекистана – игроки мечтают попасть не в Европу, а на Ближний Восток. Вы с этим согласны?
– Нет. Если у футболиста будет предложение из Европы, он поедет.
– Почему тогда узбекистанские игроки редко оказываются в Европе?
– Многие таланты теряются при переходе в профессиональный футбол. Вероятно, из-за больших денег, которые сваливаются на них. У нас много футболистов могут играть в Европе. Надеюсь, скоро там окажутся.
– Футболисты молодежных сборных, за которыми нужно следить уже сейчас.
– Аббос Файзуллаев. Очень хочу, чтобы ЦСКА не стал его главной командой в карьере. У него есть качества и дисциплина для роста и игры на высоком уровне. Еще Абдукодир Хусанов из «Ланса». Есть и другие футболисты, но все зависит от них: будут стараться – все получится.
***
– Когда вы решили открыть собственную академию?
– Загорелся идеей в «Краснодаре», когда увидел, какую крутую академию построил Галицкий. Начал в родном Намангане. В первой группе собрались талантливые футболисты, поэтому открыл главный филиал в Ташкенте, где тренируются с 12 лет. В общей сложности сейчас занимаются 300 детей.
Современный футбол зависит от селекции. Наши селекционеры работают по всей стране. В команде 2009 года только 11 из 25 человек из Намангана. Главное – заинтересовать: если ребенок кайфует, из него получится хороший футболист.
– Советовались с Галицким?
– Нет, но академия «Краснодара» одна из лучших в мире. Чтобы построить такую же в Узбекистане, нам нужен свой Галицкий. То, как он любит и вкладывается в футбол – снимаю шляпу.
– Какая цель у вашей академии?
– Выпускать футболистов, востребованных в топ-клубах. У нас есть команда воспитанников в Первой лиге. Очень хочу, чтобы она поднялась в Суперлигу. Главная задача – не зарабатывать на футболистах, а производить их.
– Какие три главных достижения вашей академии за четыре года существования?
– В каждой сборной Узбекистана есть 5-6 футболистов. Самый старший – 2006-й год. Одного взял «Пахтакор», другого «Локомотив» [Ташкент].
– Когда футболист в юном возрасте уходит в большой клуб, вы получаете компенсацию?
– Молодых игроков очень тяжело контролировать в переходном возрасте. Скажешь ему что-то 100 раз – все равно сделает по-своему. Есть футболисты, которые даже не прощаются, несмотря на все, что ты для них сделал.
– Сколько тратите в год на академию?
– 200-300 тысяч долларов. Когда даешь свои деньги – можешь их контролировать. Есть академии, где директор работает уже 10-15 лет и ему без разницы, каких футболистов он готовит.
– Пытались привлечь спонсоров?
– Пока нет, но если кто-то захочет – готов обсуждать. Многие спонсоры не понимают футбол, поэтому не хотят тратить на него свои средства. С такими людьми тяжело работать.
Фото: Getty Images
